А теперь – и все признает, что Россия – расплющена.

Оправдатели настаивают, что иначе и пойти не могло, другого пути не было, это всё – переходные трудности. Здравомыслящие – уверены, что здоровые пути были, они всегда есть в народной жизни.

Как ни очевидна для меня правота вторых – спор этот уже отошёл в бесполезность: нам всем думать надо лишь – как выбираться из-под развалин.

А теперь – и все признает, что Россия – расплющена.

Оправдатели настаивают, что иначе и пойти не могло, другого пути не было, это всё – переходные трудности. Здравомыслящие – уверены, что здоровые пути были, они всегда есть в народной жизни.

Как ни очевидна для меня правота вторых – спор этот уже отошёл в бесполезность: нам всем думать надо лишь – как выбираться из-под развалин.

Защита чести и достоинства отечественной школы обязывает нас помнить «откуда есть пошла Русская земля», сознавая, что «гордиться славою своих предков не только можно, но и должно; не уважать оной есть постыдное малодушие» (А.С.Пушкин), что достоинство чести обязывает нас хранить верность традициям, обретённым на тернистых путях истории триединого русского народа, хранить сознание, укоренённое в отечественной вере и восходящее к исторической преемственности русской жизни.

До настоящего времени факты, связанные с переломными моментами Воткинска, полностью не изучены. Но когда настоящее сделается достоянием истории без советского грима, наверное, только тогда обнаружатся истинные пружины сложного политического механизма, и многое, являющееся непонятным, станет ясным и очевидным. Пока же приходиться довольствоваться немногим и, по отдельным событиям, восстанавливать общую картину хронологии антибольшевистского вооруженного сопротивления в Воткинске. Тема эта очень сложна, многогранна, а изучение ее предполагает привлечение большого объема самых разнообразных исторических источников.

Уничтожив в 1803 году старинных врагов Грузии, лезгин, издавна периодически опустошавших Кахетию и покрывавших ее почву кровью ее сынов и пеплом пожаров, Цицианов, для ограждения русских владений от персов и турок, задумал в том же году овладеть ближайшим к Грузии Ганжинским ханством, потом идти на Эривань, взять Баку и таким образом утвердить русское влияние на Каспийском побережье Закавказья.

Войска уже были готовы к походу, когда получились известия о новом восстании джаро-белоканских лезгин, подстрекаемых самухскими беками и елисуйским султаном. Цицианов отрядил против них опять генерала Гулякова, а сам с шестью батальонами пехоты, с Нарвским драгунским полком и двенадцатью орудиями двинулся к Ганже.

"Вооруженный нейтралитет" был позой придуманной для Мазепы автором "Истории Русов". Еще большей фантастикой может считаться приписанное Мазепе утверждение, будто шведский и польский короли, по его настоянию, обещали не разорять Украины, а покровительствовать ей во время своего нашествия. Удалось, якобы, гетману добиться согласия на нейтралитет Украины в предстоящей войне и от единоверной православной России. При заключении мира Малороссия могла выступить, как самостоятельное государство, каким она была до польского владычества - со своими князьями, с древними правами и привилегиями. По словам "воззвания", великие европейские державы - Франция и Германия согласны гарантировать такой порядок вещей.

- Да, никому не хочется ощущать себя «маленьким человеком»… А от какого гения прошлого русской литературы мог бы, на ваш взгляд, оттолкнуться гений нашего времени?

- От Достоевского, конечно. В двадцатом веке это самый модный писатель. Правда, мода на него уже проходит. Почему от Достоевского? Я не сомневаюсь в том, что он любил Христа и тянулся к Нему. Но заглянем в «Легенду о Великом инквизиторе». Это главная идеологическая вещь Фёдора Михайловича. Ведь он идеолог, в отличие от Гоголя. Потому что Гоголь даже в «Выбранных местах» - чистой воды поэт, романтик; и до такой высоты поэзии Достоевский никогда не смог добраться! Но Достоевский велик в другом! Его инквизитор говорит: «Людям не нужна свобода»!

Вдумайтесь в эти слова. Они весьма резонны на фоне того, к чему мы пришли сегодня. На Западе, например, существует не видимость свободы, а сама свобода. А что толку? И Запад сейчас находится в кризисе. Помните у Блока: «Эх, эх, без креста!»… Как соединить свободу человека и крест его?.. Порою страшный, тяжелый крест? Об этом, вероятно, станут думать писатели наступившего двадцать первого века.

Потому что есть разные понимания свободы. И есть такое понимание, что свобода - это всё-таки самоограничение. Это власть человека над собой! Высшая любовь к самому себе, на мой взгляд, это, когда человек сам может себя урезонить. А до этого мы пока с вами не поднялись, ведь правда?

А кто-то, поняв, что свобода - это когда всё можно. И тогда у нас после великой литературы зародилась «фекальная».

Цицианов был не только замечательнейшим полководцем, создавшим дух кавказского солдата, но и выдающимся администратором. При нем начато строительство дороги с Кавказской линии в Грузию, возобновлен Владикавказ и учреждено правильное почтовое сообщение по Военно-Грузинскому тракту.

Среди беспрерывных походов и битв Цицианов не переставал помышлять о борьбе с невежеством, в котором погрязло все народонаселение Грузии, хлопотал об учреждении в Тифлисе гимназий, о присылке учителей русского языка, о доставке книг и прочего.

В то же время про Цицианова с полным правом можно сказать: «Человек он был». Его гуманные заботы о своих боевых сподвижниках представляют редкий и трогательный пример. Так, в первые минуты после ганжинского штурма, среди тяжких забот главнокомандующего, он собирает сведения не о погибших только, а и о тех, кто понес в этих погибших тяжкую, невозвратимую утрату. В рапорте государю, писанном, можно сказать, еще на дымящихся развалинах крепости, Цицианов, говоря о смерти поручика Кейта, прибавляет тут же, что после него осталась жена «в беднейшем положении»; донося о смерти старого шестидесятилетнего майора Бартенева, он просит в память отца наградить следующим чином сына, «дабы он мог поспешить относительно храбрости по следам почтенного отца своего...»

Удивительно ли после того, что князь Цицианов был так любим своими подчиненными.

Исполненный необыкновенного ума, храбрости, одаренный проницательностью и твердой волей, хорошо знакомый с характером восточных народов, Цицианов гордо и высоко держал русское знамя и оставил после себя славную память, которая никогда не умрет в истории русских кавказских войн.

Цицианов был не только замечательнейшим полководцем, создавшим дух кавказского солдата, но и выдающимся администратором. При нем начато строительство дороги с Кавказской линии в Грузию, возобновлен Владикавказ и учреждено правильное почтовое сообщение по Военно-Грузинскому тракту.

Среди беспрерывных походов и битв Цицианов не переставал помышлять о борьбе с невежеством, в котором погрязло все народонаселение Грузии, хлопотал об учреждении в Тифлисе гимназий, о присылке учителей русского языка, о доставке книг и прочего.

В то же время про Цицианова с полным правом можно сказать: «Человек он был». Его гуманные заботы о своих боевых сподвижниках представляют редкий и трогательный пример. Так, в первые минуты после ганжинского штурма, среди тяжких забот главнокомандующего, он собирает сведения не о погибших только, а и о тех, кто понес в этих погибших тяжкую, невозвратимую утрату. В рапорте государю, писанном, можно сказать, еще на дымящихся развалинах крепости, Цицианов, говоря о смерти поручика Кейта, прибавляет тут же, что после него осталась жена «в беднейшем положении»; донося о смерти старого шестидесятилетнего майора Бартенева, он просит в память отца наградить следующим чином сына, «дабы он мог поспешить относительно храбрости по следам почтенного отца своего...»

Удивительно ли после того, что князь Цицианов был так любим своими подчиненными.

Исполненный необыкновенного ума, храбрости, одаренный проницательностью и твердой волей, хорошо знакомый с характером восточных народов, Цицианов гордо и высоко держал русское знамя и оставил после себя славную память, которая никогда не умрет в истории русских кавказских войн.

...

Чапанная война или чапанка (чапанное восстание) — одно из самых крупных крестьянских восстаний против большевиков в России. Происходило на территории Сызранского, Сенгилеевского, Карсунского уездов Симбирской и Ставропольского и Мелекесского уездов Самарской губерний в марте 1919 г.

«И вот один законник сказал, искушая Христа: Учитель, что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную? Он же сказал ему: в законе что написано? Как читаешь? Он же сказал в ответ: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, всею душою твоею и всею крепостью твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя.»

Диавол — только обезьяна Бога. Он не может выдумать ничего своего, но хочет опозорить, осквернить все Божие в отвратительной гримасе. Так и теперь, накануне творческого сдвига в церковной жизни, веяние которого мы все ощущаем уже радостным сердцем, он, трепеща и беснуясь уже заранее перед грядущей весной подлинного рассвета церковной жизни, пародирует ее в отвратительной трагикомедии так называемого «церковного обновления». Но мы верим и знаем — весна все-таки придет. Ни холодный лед окружающего нас равнодушия, ни искусственно построенные плотины, ни все эти гримасы и потуги обессилевшего, обанкротившегося богоненавистничества — ничто, ничто не остановит ее прихода. Она придет!

И хлынут потоки — потоки любви и благодати на иссохшую и обледеневшую землю наших сердец, хлынут теплые весенние лучи, и тайна Православия, зори которой явлены миру у нас на Руси в особой, осиянной святости Сергия и Серафима, в благодатном служении о.Иоанна [Кронштадтского], в тишине Оптиной пустыни, в пророческих грезах Достоевского, Соловьева, Хомякова, — тайна Православия воссияет.

«Такого человека, как Олег, нельзя было удержать дома, когда его полк уходил на войну, - отмечал князь Гавриил. – Он был весь порыв и был проникнут чувством долга».
Сам Олег Константинович был в те дни полон восторженного подъема: «Мы все пять братьев идём на войну со своими полками. Мне это страшно нравится, так как это показывает, что в трудную минуту Царская семья держит себя на высоте положения. Пишу и подчёркиваю это, вовсе не желая хвастаться. Мне приятно, мне только радостно, что мы, Константиновичи, все впятером идём на войну».

Одним из многих трагических следствий большевицкого переворота семнадцатого года было истребление и лишение свободы зажиточных крестьян, которые своим трудом в поте лица добывали хлеб насущный. Для такого беспощадного наступления на беззащитных крестьян большевики-самозванцы придумали название «раскулачивание» и объявили войну против «кулаков» вплоть до полного их уничтожения. Из архивных источников известно: во время раскулачивания подверглись репрессиям не только зажиточные, крепкие крестьяне, которые всей душой, всем сердцем любили свою кормилицу-землю и лучше других знали своё дело, но и множество других крестьян – трудолюбивых, добросовестных сельских тружеников, вовсе не богатых, но не угодивших партийным приспешникам.

Мария Федоровна родилась в 1847 году в Дании. Принцесса была наречена Дагмар. Она была 4-м ребенком принца Люксборгского, будущего короля Дании Христиана IX, который вступил на престол лишь в 1863 году, по смерти бездетного Фредерика VII – последнего из рода датских Ольденбургов, занимавших престол более 400 лет (с 1448 по 1863гг.).

Знаете ли вы, что в XX веке архитектурный ансамбль Московского Кремля был уничтожен более чем наполовину? Что из 54 строений, находившихся внутри кремлевских стен, разрушены 28? Что из 31 кремлевского храма погибли 17? "До недавнего времени об этом не принято было писать. Ни о взрывах 1929 года, когда уничтожали кремлевские монастыри, ни о соборе Спаса на Бору, разобранном ради депутатских буфетов и туалетов, ни о том, как Владимир Ильич Ленин лично выкорчевывал из кремлевской площади памятник-крест с Распятием Христовым... Среди кремлевских утрат минувшего столетия - ценнейшие памятники русского искусства XV-начала XX века, связанные с главными событиями русской истории. Два монастыря, самый старинный собор, царский дворец, Оружейная палата пушкинских времен, древние иконы и фрески на кремлевских воротах... Многие из погибших памятников, доживи они до наших дней, ценились бы не менее хрестоматийных кремлевских достопримечательностей… Кремль - сердце Родины. Эту фразу мы слышим с детства. Горько узнавать, как на этом сердце делались операции без наркоза. Какие раны оставил на этом сердце XX век…" Данная книга, иллюстрированная сотнями редких фотографий, - подробнейший путеводитель по уже не существующему, разрушенному Московскому Кремлю, по навсегда утраченным архитектурным и историческим памятникам, которыми могла бы гордиться Россия.

Бесстрашным и хладнокровным смельчаком был и артиллерийский полковник Туцевич. Вот с кого можно было бы писать образ классического белогвардейца: сухощавый, с тонким лицом, выдержанный, даже парадный со своим белым воротничком и манжетами. В великую войну он был офицером 26-й артиллерийской бригады. Это была законченная фигура офицера императорской армии. Белогвардеец был в его серых, холодных и пристальных глазах, в сухой фигуре, и в ясности его духа, в его джентльменстве, в его неумолимом чувстве долга. С такими, как Туцевич, красные расправлялись беспощадно за одну только их более красивую породу. В нем не было ничего подчеркнутого; самый склад его натуры был таким отчетливым, точно он был вычеканен из одного куска светлого металла. Как часто я любовался его мужественным хладнокровием и его красивой кавалерийской посадкой, когда он скакал в огне в сопровождении своего громадного Климчука. Я любовался и простотой Туцевича, сочетанием непоколебимого мужества с добродушием, даже нежностью и какой-то детской чистотой.

Пушкин пишет о нерукотворном, то есть духовном памятнике «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…» Поэт оставляет память не сколько о себе, но о том, какой должна быть наша душа пред Престолом Божьим! Ведь верующая и любящая душа становится выше всего земного и тленного. И вот даже это стихотворение-завещание А.С.Пушкина было… нагло изменено. Пушкинское «наполеонов столп» было заменено «Александрийским столпом». Нате вам, «Пушкин – борец с царизмом, он выше самодержавной власти»... Но, кто знает истинного Пушкина, тот не допустит и мысли, что Пушкин мог так думать на самом деле.

1917-й год. Год раз и навсегда изменивший Россию, став поворотным моментом нашей истории. Сто лет назад вихрь Февральской революции смел тысячелетнюю монархию, последний император дома Романовых отрекся от престола. В стране наступила эра невиданной свободы. В один миг сбылись самые смелые мечты революционеров и врагов России. Страна получила разруху, экономический кризис и поражения на фронтах. Вскоре пришло еще одно потрясение - Октябрьская революция.