Пушистой белой пеленой покрыла метель вековой парк. Сугробы намёл ледяной ветер со стороны Финского залива на расчищенные для приезда гостей аллеи, ведущие к большому старинному дому помещика Петербургской губернии Анатолия Николаевича Н. В солидном, крепком доме мало чувствовалась непогода. На диванах и креслах сидели, отдыхая после обильного Рождественского обеда, родственники и гости, ещё в Сочельник собравшиеся в славившийся своим гостеприимством дом А.Н. Весело потрескивали дрова в громадном камине, а посреди зала высилась до потолка ёлка, богато украшенная, под которой лежали горки пакетов – подарки, приготовленные для раздачи.

Хоповский монастырь в благословенное королевское время... Прекрасная «Гора Фрушкая» в прежней, дорогой и милой сердцу, Югославии. В этом монастыре древнем пребывала наша Леснинская обитель... Третий день радостных, благодатных Святок. Сияют тихие молитвенно-светлые дни. Протекают мирные вечера святые. На третий день Праздника детвора монастырского приюта особенно возбуждена. Сегодня вечером «Ёлка». Детишки давно готовились к ней, давно разучили стихотворения Рожденственские, которые писали для детей в царское время поэты, любившие детвору. Старшие девочки с любовью и лёгкостью выучили несколько Рождественских песнопений св. Ефрема Сирина - давние гимны Богомладенцу. Выучили они и мистерию Рождественскую. Малыши ждут не дождутся увидать старших девочек, одетых ангелами.

Год производства: 1990

Поэт, прозаик, критик, журналистка Зинаида Шаховская - княжна из знаменитого рода Шаховских, увезенная в 1920 году родителями в эмиграцию, рассказывает о своей жизни, творчестве, встречах и "невстречах" с самыми известными людьми своего поколения.

С Александром Трифоновичем Твардовским я не был знаком. Видел его дважды: один раз, когда учился в Казанском университете (начало 50-х) — он, только что посетив мемориальную аудиторию Ленина, в окружении сопровождавших его лиц стоял в холле первого этажа. Второй — 13 февраля 1970 года, когда Твардовский, уже снятый с поста главного редактора «Нового мира», покидал редакцию. Случилось так, что я, пришедший туда по делам, и он, уносящий какие-то папки из покинутого им кабинета, вместе вышли на улицу. Вот что я записал тогда в дневнике: «Он — высокий, сильный еще, хотя и грузный, в разъехавшейся шапке, широком пальто с воротником из черного каракуля, загорелый, глаза синие». Жить ему оставалось полтора года. Рак скосил его, как вгрызшаяся в ствол пила срезает предназначенное для долгой жизни дерево. Что бы ни говорили и ни писали о Твардовском, но то, что он сделал за двенадцать (1958–1970) лет своего пребывания во главе «Нового мира», быть может, перевешивает всю его остальную жизнь. Ибо эти двенадцать лет были восхождением к подвигу.

Вы узнаете о чуде и беззаветном служении удивительной женщины Екатерины Константиновны Грачевой, которая стала основательницей российской специальной педагогики (дефектологии). После чудесного исцеления больного брата и явления ему Пресвятой Богородицы Е. К. Грачева всю свою жизнь посвятила детям со множественными нарушениями развития и организовала для них первый в России приют. Ее практические советы и живые примеры христианской заботы о детях-инвалидах не потеряли актуальности и сегодня. Вы увидите примеры современного служения людям с инвалидностью на подворье "Благодать" в Ивановской обл., дер. Воробьецово; в Благотворительном фонде св.бл. Матроны Московской в Санкт-Петербурге; в Центре приемных семей "Умиление" благотворительного фонда "Православная Детская миссия" .

Если мы сопоставим все, доселе добытое нами, то мы увидим, что основные предпочтения монархиста вовлекают в монархическое служение весь его внутренний мир: они требуют от него участия - и веры, и художественного олицетворения, и доверия, и любви, и всей его иррациональной духовности, включая в особенности его живое правосознание, его чувство верного ранга и его инстинктивно-семейственные и родовые побуждения. Настоящая монархия осуществима только в порядке внутреннего, душевно­духовного делания. Она вносит в политику начало интимности, преданности, теплоты и сердечного пафоса. Это не значит, что всякий монархический строй соответствует этим, с виду «идеально-патетическим», требованиям и пребывает на высоком уровне нравственно­религиозной духовности. Нет, история знает колеблющиеся монархии, вырождающиеся монархии и монархии, стоящие накануне крушения. Но эти колебания, это разложение и крушение происходит именно потому, что монархический строй теряет свои интимные корни в человеческих душах и «выветривает» свою иррациональную духовность. Монархия не сводима к внешней форме наследственного единовластия или к писаной монархической конституции; формализация губит ее; она расцветает, укрепляется и начинает государственно и культурно плодоносить только тогда, когда имеет живые корни в человеческих душах.

...

Судьбы Пскова и Ямщикова неразрывны. Савва Васильевич посвятил много лет работе на Псковщине, спасая древнерусские памятники архитектуры и искусства. Об этих годах он написал книгу "Мой Псков". Начинается она с биографии автора, который рассказал о том, как жизнь связала его с этим городом. Дело Саввы Васильевича продолжает его дочь, искусствовед Марфа Ямщикова. Она же бережет память о реставраторе, сохранила кабинет Саввы Васильевича в доме Палибина в Москве. Память о Ямщикове и его визитах в Псков хранится и в моей семье: Савва Васильевич был близким другом моего деда, псковича Анатолия Викторовича Лукина.

Давно прошли те сложнейшие сплетения самых разнообразных и навеки переставших существовать причин, - потому что ничья память не сохранила их, - которые зимой того года заставили меня очутиться на бронепоезде и ехать ночами на юг; но это путешествие все еще продолжается во мне, и, наверное, до самой смерти временами я вновь буду чувствовать себя лежащим на верхней койке моего купе и вновь перед освещенными окнами, разом пересекающими и пространство, и время, замелькают повешенные, уносящиеся под белыми парусами в небытие, опять закружится снег и пойдет скользить, подпрыгивая, эта тень исчезнувшего поезда, пролетающего сквозь долгие годы моей жизни. И, может быть, то, что я всегда недолго жалел о людях и странах, которые покидал, - может быть, это чувство лишь кратковременного сожаления было таким призрачным потому, что все, что я видел и любил, - солдаты, офицеры, женщины, снег и война, - все это уже никогда не оставит меня - до тех пор, пока не наступит время моего последнего, смертельного путешествия, медленного падения в черную глубину, в миллион раз более длительного, чем мое земное существование, такого долгого, что, пока я буду падать, я буду забывать это все, что видел, и помнил, и чувствовал, и любил; и, когда я забуду все, что я любил, тогда я умру.

Вечером я прощался с матерью. Мой отъезд был для нее ударом. Она просила меня остаться; и нужна была вся жестокость моих шестнадцати лет, чтобы оставить мать одну и идти воевать - без убеждения, без энтузиазма, исключительно из желания вдруг увидеть и понять на войне такие новые вещи, которые, быть может, переродят меня. - Судьба отняла у меня мужа и дочерей, - сказала мне мать, - остался один ты, и ты теперь уезжаешь. - Я ничего не отвечал. - Твой отец, - продолжала мать, - был бы очень огорчен, узнав, что его Николай поступает в армию тех, кого он всю жизнь не любил. - Дядя Виталий мне говорил то же самое, - ответил я. - Ничего, мама, война скоро кончится, я опять буду дома. - А если мне привезут твой труп? - Нет, я знаю, меня не убьют. - Она стояла у двери в переднюю и молча смотрела на меня, медленно открывая и закрывая глаза, как человек, который приходит в себя после обморока. Я взял в руки чемодан; одна застежка его зацепилась за полу моего пальто, и, видя, что я не могу ее отцепить, мать вдруг улыбнулась: и это было так неожиданно - потому что она редко улыбалась, даже тогда, когда другие смеялись, и, конечно, зацепившаяся пола пальто никогда бы не могла рассмешить ее - и столько в этой улыбке было разных чувств - и сожаления, и сознания невозможности устранить мой отъезд, и мысль об одиночестве, и воспоминание о смерти отца и сестер, и стыд перед подступающими слезами, и любовь ко мне, и вся та долгая жизнь, которая связывала мать со мной от моего рождения до этого дня, что Екатерина Генриховна Воронина, присутствовавшая при нашем прощании, вдруг закрыла лицо руками и заплакала. Когда, наконец, за мной закрылась дверь и я подумал, что, может быть, никогда больше не войду в нее и мать не перекрестит меня, как только что перекрестила, - я хотел вернуться домой и никуда не ехать.

Вы узнаете много интересного об устройстве гуслей, особенностях исполнения, о влиянии инструмента на здоровье, послушаете гусельную музыку в исполнении лучших гусляров России.

Участвуют:
Любовь Басурманова, Татьяна Васильева, Ольга Васильева, Александр Субботин, Сергей Горчаков, Константин Захаров, Владимир Борисов, Константин Сигитов, Геннадий Лавров, Егор Стрельников и многие другие.

...

Фильм - монолог, фильм исповедь от лица православного священника Михаила Малюшина, настоятеля храма Спас на Сенной, созданный творческими трудами студентов и выпускников ВШРиС, способен, как нам кажется, ответить на сложные внутренние вопросы связанные с ролью православной веры в современном обществе, созревавшем умственно и духовно в те времена, когда были утрачены и корни старой традиции, связанной с верой предков, и уже преданы развенчанию идеалы бабушек и дедушек, выросших в духе советского времени... Есть ли место для православной веры и традиции в современном обществе? Есть ли потребность у молодежи найти свою дорогу к храму? И нужно ли это сейчас - восстанавливать разрушенные когда-то, в богоборческие времена, святыни? Через этот фильм мы хотели бы побеседовать со зрителем на все эти темы с помощью главного героя - Отца Михаила.

Они сажали капусту на огороде, когда в Донецке началась война... Игуменья Михаила и Юлия внезапно оказываются в эпицентре боев, в Свято-Иверском монастыре, находящемся напротив Донецкого аэропорта. Женщины в полной мере разделяют судьбу обители, хотя могут уехать в любой момент. Главные героини рассказывают о своей жизни под обстрелами, о том, что приходило на смену страху и непониманию… Оказывается, война может быть самым глубоким – наиболее полным и осмысленным – временем человеческой жизни.

Документальный фильм об отношениях между людьми и животными.

"Несмотря на разные трудности, во все времена есть люди, которые
неравнодушны к судьбам других и проявляют гуманное отношение к животным. Ведь как относишься к животным, так и относишься к людям."

Режиссер: Алексей Купцов
Операторы: Николай Романьков, Никита Чечнев, Алексей Купцов.

Студенческая работа 4 курса.
Мастерская режиссуры неигрового кино заслуженного деятеля искусств России профессора Гуркаленко В.И. и доцента Морозовой М.Ю.

СПбГИКиТ
2021

Для многих зрителей этот фильм станет неожиданностью. Он откроет имя той, кого знала вся предреволюционная Россия и называла ее Всероссийской Матушкой.
Еще во время ее учебы в Павловском Институте благородных девиц, однокурсницы называли Машу Солопову "Святоша". Игумению Таисию, в которую превратилась институтка Мария, особо почитал сам Иоанн Кронштадтский, видя, как велика ее вера и как по ее молитвам происходят истинные чудеса храмостроительства. Игумения Таисия построила десять женских монастырей. Ее трудами были спасены и сохранены фрески Дионисия в Ферапонтовом монастыре. Ее образ вдохновил на монашество тысячи девушек. Однако фильм не столько о монашестве, сколько о том, как много может каждый из нас, если идет за своим Предназначением, если согласует жизнь с Небом.
Великие забытые Божьи люди возвращаются в Россию. Через память и молитву. Чтобы напомнить нам о связи поколений, скрепляющей народ в одну семью.

Актеры: Юлия Борисова, Людмила Максакова, Алла Казанская, Юрий Яковлев, Евгений Князев, Юрий Волынцев, Анатолий Меньщиков, Вячеслав Шалевич, Виктор Зозулин, Елена Сотникова, Марина Есипенко, Юрий Красков, Ольга Гаврилюк, Инна Алабина, Владимир Бранд, Валерий Герасимов

Спектакль поставлен по пьесе А.Н. Островского.

1994 г.

Мы вглядываемся в наше прошлое всё пристальнее, от того, что хочется возвратить то время, когда была некая полнота национальной жизни. Нам просто необходимо возвратиться к тому верстовому столбу, откуда мы свернули не на ту дорогу. Взглянуть на мир с той невозвратной точки, за которой случится братоубийственная война, начнутся невиданные страдания не просто народа, но твоих родных людей, произойдёт передел земли, безвозвратные потери в отечественной культуре, образовании…

Очень многим хорошо знакомо творчество великого русского писателя Федора Михайловича Достоевского. Но нам бы хотелось, чтобы Вы узнали другого Достоевского - человека. Поэтому мы приглашаем Вас на моноспектакль, созданный по воспоминаниям и письмам жены писателя Анны Достоевской и талантливо сыгранный заслуженной артисткой России Людмилой Лисюковой. Вы узнаете, как юная Аня познакомилась с широко известным уже тогда писателем, как они совместно работали над романом «Игрок», о зарождение в её сердце большого чувства и, наконец, взаимопризнании… Вас потрясет самоотверженность Анны Григорьевны, ее преданность и умение любить вопреки обстоятельствам и трудностям, ведь писатель не вылезал из долгов, его донимали беспокойные родственники, недруги–литераторы и тяжелая болезнь. Но воспоминания Анны Достоевской - рассказ исключительно счастливой женщины, где в повседневных мелочах просвечивает главное — беззаветная жертвенность истинной любви.

Юный Аркадий Долгорукий, незаконнорожденный сын помещика и бывшей крепостной крестьянки, приезжает в Петербург. Это история его поисков смысла бытия, нравственных блужданий, первой любви, ошибок и прозрений.

Режиссер: Ташков Евгений
Сценарист: Ташков Евгений
Композитор: Чайковский Борис
Оператор: Мартынов Олег
Художник-постановщик: Филиппов Владимир

В ролях: Гундарева Наталья, Галкин Борис, Малеванная Лариса, Герасимов Евгений, Борисов Олег, Новиков Борис, Удовиченко Лариса, Оболенский Леонид, Ташкова Татьяна, Ташков Андрей, Бекерис Вилнис, Голубицкий Олег, Некрасова Элла, Федина Марина, Гордеев Виктор, Омельченко Анатолий, Ширяев Владимир, Хотченков Александр, Шувалов Борис